Корреспондент АиФ.ru выписалась из ковидного госпиталя и рассказывает, как выглядит «красная зона» глазами пациента.
В 4 часа утра меня разбудил медбрат, чтобы взять кровь из вены. «Попозже нельзя, что ли, прийти, — сквозь сон подумала я. — В 8 утра, до завтрака, вполне было бы нормально». Какое счастье, что вслух я этого не сказала: позже узнала, что к таким, как я, с состоянием средней тяжести, медики бегут, когда появляется время. Свободная минута после того, как практически с того света вытащили гораздо более тяжелых больных.
«Давайте начнем с ОРВИ»
Я заболела резко, как и тысячи других людей: температура, головная боль, кашель. О коронавирусе думать не хотелось, хотя его я сразу заподозрила. Температура 38,5-39 держалась неделю. Врач из районной поликлиники прописала антибиотик и полоскание горла. «Дыхание жесткое, хрипы слева, — озвучивает она, — но давайте начнем с ОРВИ».
Почти закончив упаковку антибиотиков, я понимаю, что так плохо себя еще не чувствовала. Болит грудь: кажется, будто насквозь пробито легкое. Обоняние и вкус не исчезают ни на день. Терапевт направляет на компьютерную томографию, которая показывает двустороннюю пневмонию и 32 процента поражения легких. «Вероятность коронавируса высокая», — размазывая слезы, читаю я заключение и понимаю, что предстоит лечение в стационаре. В начале октября Миздрав региона рекомендовал госпитализировать больных, у которых больше 30 процентов поражения легких.
«Нам крупно повезло»
Меня госпитализировали в Челябинский областной противотуберкулезный диспансер, который теперь отдали под лечение коронавирусных пациентов. Захожу в дверь с надписью «Красная зона» — и оказываюсь в небольшом помещении. А дальше проход на лестницу перегорожен письменным столом. Меня встречает врач в «космическом» одеянии: костюме, респираторе, стеклянном защитном щитке на лице. Доктор замечает, что под маску у меня капают слезы. Она спокойно и даже ласково разговаривает, не торопит и не утешает дежурными фразами. Видимо, ей приходится каждый день видеть растерянных и расстроенных людей. Под действием ее тихого и спокойного голоса немного успокаиваюсь и признаюсь: «Мне страшно, больно и плохо. А еще я переживаю за дочь, которая в 14 лет осталась дома одна, без опеки и присмотра».
Врач рассказывает мне, что она умела в свои 14 лет. Измеряет сатурацию, попутно спрашивая, какие лекарства я принимала. Объясняет, что здесь лечат на первом этапе, пока состояние больного не перестанет быть опасным. А потом все зависит от самочувствия и анализов. Или человека выписывают домой, или переводят на долечивание в другие стационары.
По рации дежурный врач передает меня медсестре. Та показывает дорогу в раздевалку. Я снимаю верхнюю одежду, надеваю пластиковые сланцы: один оказывается 39 размера, второй — 42. Мою куртку и обувь кладут в огромный черный мешок, завязывают и подписывают белым маркером. Дальше меня провожают в отделение.
В такие мешки упаковывают вещи при госпитализации. Фото: АиФ/ Надежда Уварова
«Нам крупно повезло, — встречает меня соседка по палате, женщина лет 55-58. — Условия здесь просто шикарные, не бойтесь, почти санаторий. Я Валентина, легла сегодня утром, и у меня 75 процентов поражения легких».
«Из чистых легких вон что сделал»
Смирившись со своей участью, обдумываю слова Валентины. Больница, в которой мне предстояло лечиться, действительно выглядит отлично. Она новая, открыта буквально пару лет назад. Свежий ремонт, современная мебель, холодильник в палате. Все это, конечно, поднимает дух. Лежать в других условиях было бы морально тяжелее.
Наша двухместная палата входит в состав блока, по соседству еще одна такая. В небольшом коридоре две двери: душевая и туалет. Выходить из блока строго запрещено. Отныне мы можем передвигаться только по палате и этому метровому коридору.
Окна закрыты наглухо, изнутри нет даже ручек.
Валентина рассказывает, что еще утром на моей кровати лежала бабушка с 55 процентами поражения легких. Сегодня, на девятый день, ее выписали уже с 45 процентами и перевели на долечивание в другую больницу.
Валентину привезли на скорой из небольшого областного городка в ста километрах от Челябинска. Женщина работает учителем и заразилась, как считает, от ученика-старшеклассника (COVID-19 заболела вся его семья).
Как и у меня, у нее сначала предположили ОРВИ. Но учительнице антибиотик не рекомендовали. «Меня врач слушала дважды, — рассказывает моя новая знакомая. — Легкие были чистыми. Неделю я лечилась народными средствами и выполняла некоторые ее рекомендации. Становилось хуже, меня по скорой отправили на КТ. Когда она показала 75 процентов поражения, привезли сюда. Ковид молниеносно из чистых легких вон что сделал». Валентине дали несколько минут, чтобы собрать вещи дома. В Челябинск учитель прибыла с дорожной сумкой одежды и несколькими бутылками воды.
Ближе к вечеру нам приносят ужин: тушеного минтая с гречневой кашей в одноразовой пластиковой посуде. Кормят тут три раза в день. В госпитале первый раз за неделю я поела.
Еду приносят в одноразовой посуде. На обед и ужин всегда дают курицу или рыбу. Фото: АиФ/ Надежда Уварова
Есть, пить и спать
Мое первое утро в больнице начинается в 4 часа. В палату заходит молодой медбрат и осторожно будит, дотрагиваясь до плеча. Он просит протянуть руку, чтобы взять у меня кровь. Я сквозь сон даже не чувствую боли.
Оживление наступает, когда утром по коридору едет телега с кашей и чаем. Из соседней по блоку палаты раздается затяжной громкий кашель. Женщина не может остановить его в течение минут десяти.
Валентина рассказывает, что наши соседи — пожилая семейная пара. Дед заразился от бабушки, переносит болезнь гораздо легче. Женщина кашляет так, что, кажется, часами не может остановить удушающий приступ. На ночь она полощет горло и принимает лекарства, а с утра кашель прорывается вновь. На второй день моего лечения деда выписали домой, а его пожилую супругу перевели на долечивание.
По коридору, выйти в который мы не можем, везут что-то тяжелое. Это или телега с едой, или лекарства. Через пару дней мы уже научимся различать их по звуку: если едет тачка с обедом, звук бренчащий и более глухой, если же везут капельницы, он тише, но звонче. Через систему ставят антибиотик, в таблетках дают еще один антибактериальный препарат.
Лекарств выдают много, их медсестры развозят по палатам на специальной столе. Фото: АиФ/ Надежда Уварова
Валентине дают на 8 таблеток больше, чем мне. Мои розовая и белая, а ее — розовая, две белые и 8 желтых. Мы пытаем медсестру, что это за препараты, она подробно отвечает и советует, что выпить утром, а что ближе к вечеру. Ищем в интернете желтые таблетки. Стоимость упаковки из 40 штук — около 12 тысяч рублей. Валентине их дают совершенно бесплатно. Ошеломленная женщина тут же звонит дочери и говорит: «Никто ведь не поверит, что безо всяких знакомств меня лечат в таких условиях бешено дорогими препаратами. Абсолютно бесплатно».
Валентине с диабетом прописали инсулин для нормализации сахара, который при коронавирусе часто скачет. А еще ставят укол в вену, который она назвала «дискотека». От него идет жар по всему телу. Валентина шутит: «Действительно, незабываемые ощущения. Как и весь ковидный опыт в целом».
Валентина делится со мной питьевой водой. Рассказывает, что в ее школе заболели уже 6 учителей-предметников. Одна пожилая завуч в тяжелом состоянии. И все ей говорили, что обязательно нужно брать с собой воду: препараты вызывают сильную жажду.
Весь наш больничный режим сводится к еде, питью и сну. В перерывах нам ставят капельницы, уколы и дают таблетки. Наша задача — только выздоравливать.
«Теперь уже буду лежать до последнего, — рассуждает Валентина. — Жить-то хочется. У меня и сатурация низкая, 81. Кислород назначили, с ним не расстаюсь».
16 часов на животе
В каждой палате ковидного госпиталя находится кислородная станция. Это не аппарат ИВЛ, который применяют только в самых тяжелых случаях. Станция — это колба, из которой наружу выходят два провода. В резервуар наливают воду, а канюли нужно поместить в нос. Прибор при включении начинает едва слышно гудеть, и процесс оксигенотерапии начинается. Использовать кислородный накопитель можно только по предписанию специалиста.
Валентина почти весь световой день проводила «на кислороде». Медики посоветовали ей лежать на животе или на боку, но не на спине. По примеру соседки делаю так же. Мне неудобно: жесткая сетка кровати впивается в кости таза. Но делать нечего: пока могу, терплю. Валентина лежит на животе по 16 часов в день. «Жить-то хочется», — повторяет она.
Каждый вечер у меня поднимается температура: градусник показывает 37,5-38. Соседка мне сочувствует. Мы в очередной раз обсуждаем аксиому: ковид у каждого протекает по-своему. Я плачу от бессилия: почему я не могу сбить эту проклятую температуру?
Врач измеряет сатурацию моей соседке по палате. Фото: АиФ/ Надежда Уварова
«Больно, плохо, не могу»
Еще не рассвело, как из соседней палаты раздаются стоны. Один из наших соседей нажимает на кнопку вызова медработника, что находится около каждой кровати. Звонок раздается по всему коридору. В палату спешит медсестра. Мужчина громко, задыхаясь, жалуется, что ему резко стало очень плохо. «Больно, тяжело, не могу, — слышу за стенкой, — помогите, вчера мне лучше было». Сажусь на кровати и вижу в щель в двери, как его увозят на носилках из блока. Голова тяжелая, гудит, в груди тянущая боль. Кажется, в горле застрял какой-то большой круглый шар, который не может ни провалиться внутрь, ни выйти наружу. Вчера мне тоже было получше. И позавчера. Я до ужаса боюсь, что организм не отвечает на лечение. Уснуть не могу и захожу на портал госуслуг, чтобы увидеть результаты моих анализов. Встречаются незнакомые до этого времени слова: д-димер, с-реактивный белок. И расшифровка результатов: патология, патология, патология.
Посещения родственникам, разумеется, запрещены. Но можно передать больным угощение. Список разрешенных продуктов лежит на холодильнике. Можно воду, напитки, фрукты, некоторые продукты, но все в заводских упаковках.
Посторонним входить нельзя, но продукты и воду принести можно. Фото: АиФ/ Надежда Уварова
На четвертый день пребывания мне приснился томатный сок. Я проснулась с мыслью, что сейчас бы выпила его целое ведро. Попросила друга привезти томатной пасты. Еще через день мне привезли апельсины.
К Валентине никто не приезжает. Ее супруг и взрослая дочь временно живут не в Челябинской области. По вечерам, когда она меняет положение с живота на бок, а я убираю книгу, мы с ней мечтаем, как встретимся в бесковидном будущем. Она приглашает меня в гости на грибы и лимончелло собственного производства.
Валентина решила доработать этот учебный год и уйти из школы. Говорит, не хочет умирать ни за что, просто так, потому что дистанционное обучение в нашем регионе не вводят и ее учебное заведение закрыли на карантин лишь тогда, когда с COVID-19 свалились почти все учителя.
Путешествие на КТ
Убирает палату молодая женщина. Ее костюм показался облегченным вариантом врачебного. Например, вместо респиратора на девушке медицинская маска, а вместо герметичных очков — небольшой щиток. Я ожидала, что Мария пожалуется на скромную зарплату, сложную работу, боязнь заразиться, но нет. Девушка говорит, что ей нравится, ничего сложного в работе нет, хотя ее и много. А что касается опасности, то и обычные обитатели диспансера — больные туберкулезом — тоже представляют угрозу. Врачам и медсестрам, конечно, тяжелее. Они действительно круглосуточно выхаживают очень тяжелых пациентов. Это не высокопарные слова, а правда жизни, которую она видит каждый день вот уже больше чем полгода.
Защитная одежда у врачей, медсестер и санитарок разная. Фото: АиФ/ Надежда Уварова
Самый противный симптом моей болезни — слабость. Когда я поняла, что уже в состоянии доехать на такси до дома самостоятельно, спросила врача о выписке. Доктор сказала, что все будет зависеть от результата моей второй компьютерной томографии. Ее делают на восьмой день госпитализации.
Семь дней быть в замкнутом пространстве без свежего воздуха, конечно, тяжело. Томограф находится в соседнем здании. Значит, завтра я оденусь и пройду по улице. Я с нетерпением жду этого дня, как ждут путешествия.
В 12 часов за мной приходит медсестра. Я впервые за неделю оказываюсь в общем коридоре. Некоторые двери палат открыты. На них висят бумажные листы с фамилиями пациентов. Вижу, что некоторые больные лежат семьями. На списках пометки, например: «Григорьев А. и Григорьев В. Отец и сын».
На лифте едем вниз и выходим на улицу. Больничный двор утопает в желтой листве. Осень в этом году выдалась теплая и сухая. Светит солнце, а я кутаюсь в больничное одеяло. Поскольку верхнюю одежду при поступлении забирают, больные ходят на КТ, укрывшись одеялами.
В соседнее здание на компьютерную томографию я пошла в одеяле. Фото: АиФ/ Надежда Уварова
Домой!
Процент поражения легких уменьшился с 32 до 26. Незначительно, но все же! Лечащий врач говорит, что мою просьбу услышала и я могу готовится к выписке.
Вприпрыжку я бегу за медсестрой по проторенному уже маршруту, до лифта, дальше вниз. На выходе из «красной зоны» она обливает меня антисептиком из баллона. Я забираю черный пакет со своей одеждой, надеваю куртку и обувь и вызываю такси. По всему телу ручьями течет холодный пот. Такое чувство, что я 3-4 часа без остановки проработала физически, а не всего лишь прошлась по больничным коридорам десять минут.
Сейчас, спустя почти месяц после госпитализации, самочувствие улучшается. Флюорография показывает, что пневмония прошла. На прошлой неделе из другой больницы, с долечивания, вернулась домой и моя подруга по несчастью Валентина. И теперь-то мы точно встретимся!
Если у вас коронавирус: отвечаем на 10 главных вопросов о правах пациентов при заражении COVID-19
Вместе с экспертами по ОМС мы изучили действующие рекомендации для врачей и органов здравоохранения.
Количество заразившихся коронавирусом растет, число запросов о ковиде в поисковых системах увеличивается, а получить достоверные ответы на некоторые вопросы не так-то просто.
На этой неделе нехваткой доступной информации о лечении COVID-19 возмутилась на своей странице в соцсетях главный редактор телеканала Russia Today Маргарита Симоньян. Тут же последовал ответ замминистра здравоохранения Олега Салагая. Представитель Минздрава пояснил, что все подробности о диагностике, терапии, реабилитации после ковида и т.д. можно найти в соответствующих рекомендациях ведомства. Однако документ это объемный, сложный, предназначенный в первую очередь для медиков и органов здравоохранения.
Мы изучили обновленную версию методички Минздрава вместе с кандидатом медицинским наук, экспертом по обязательному медицинскому страхованию Всероссийского союза страховщиков (ВСС) Сергеем Шкитиным. В этом материале вы найдете ответы на 10 главных вопросов, которые чаще всего возникают у заразившихся коронавирусом и их близких.
1. При каких симптомах к пациенту на дом обязан прийти врач из районной поликлиники?
Врача на дом можно вызвать, если есть повышение температуры — выше 37,2 градуса и/или признаки ОРВИ: кашель, заложенность носа, затрудненное дыхание, одышка, боли в груди, слабость, головная боль, потеря обоняния.
Кроме того, есть условия, когда вызов врача на дом при таких симптомахне просто желателен, а строго необходим. Это:
- возраст пациента старше 65 лет;
- сопутствующие патологии, то есть хронические болезни, при которых повышается риск тяжелых осложнений COVID-19. В первую очередь это сахарный диабет, сердечно-сосудистые заболевания, хронические болезни почек, органов дыхания, онкологические заболевания;
- контакт с лицами, у которых диагностирован COVID-19, либо приезд из региона с напряженной эпидситуацией по распространению коронавирусной инфекции.
! Обязательно сообщите об этих фактах, вызывая врача.
2. В течение какого времени должен прийти участковый терапевт из «районки»?
По законодательству врач, вызванный на дом, должен прийти в течение 24 часов.
3. Когда звонить в «скорую»?
Сегодня диспетчеры службы скорой медицинской помощи (СМП) занимаются распределением вызовов. Поэтому сюда можно звонить, если чувствуете, что состояние ухудшается, а ждать врача на дом еще долго. Либо сразу при появлении тяжелых симптомов: температура выше 38,5 градусов, боли в груди, чувство нехватки воздуха и т.д.
При поступлении вызова на пульт СМП оператор проводит опрос позвонившего. Кроме жалоб важно сразу назвать свой возраст, сопутствующие болезни и сообщить, если были контакты с зараженными коронавирусом. По итогам опроса принимается одно из трех решений:
- отправить к пациенту бригаду «скорой». По правилам она должна приехать в течение 20 минут, если есть угроза жизни больного (в условиях сложной эпидобстановки и большого потока вызовов возможны задержки);
- передать вызов в службу неотложной помощи. Если состояние пациента не угрожает его жизни, но требует медпомощи в ближайшее время, в течение двух часов должна прибыть бригада «неотложки»;
- передать вызов в поликлинику по месту жительства для прихода врача на дом (в течение 24 часов). Такой вариант возможен, если после консультации врача «скорой» по телефону выяснится, что состояние пациента не вызывает серьезных опасений и не требуется ни экстренная, ни неотложная помощь.
4. Что должны сделать прибывшие медики?
По правилам осмотр пациента включает:
- сбор информации о ходе заболевания, наличии хронических заболеваний, аллергических реакций;
- осмотр кожных покровов и видимых слизистых (нос, горло);
- измерение температуры тела, пульса, артериального давления;
- измерение частоты дыхания, аускультация («прослушивание») легких и сердца;
- измерение сатурации (уровня кислорода в крови);
- измерение сахара крови (при необходимости, в частности, у больных сахарным диабетом).
5. Когда и у кого должны взять мазок из носоглотки на коронавирус?
В Методических рекомендациях Минздрава сказано, что подозрительным на COVID-19 считается случай, когда у пациента температура выше 37,5 °C и есть один или более из следующих признаков: кашель (сухой или со скудной мокротой), одышка, ощущение заложенности в грудной клетке, уровень кислорода в крови ≤ 95%, боль в горле, заложенность носа, нарушение или потеря обоняния, конъюнктивит, слабость, мышечные боли, головная боль, рвота, диарея, кожная сыпь — при отсутствии других известных причин для таких симптомов (скажем, отравления, обострения давней хронической болезни и т.п.).
Кроме того, по правилам обязательно должны брать мазок на коронавирус:
- у контактных лиц, живущих в одном помещении с больным ковидом;
- лиц с диагнозом «внебольничная пневмония»;
- всех лиц старше 65 лет с респираторными симптомами (насморк, кашель, боль в горле);
- лиц, прибывших из-за рубежа с симптомами инфекционного заболевания.
Забор анализа проводит выездная бригада медицинской организации. Либо врач поликлиники при первичном осмотре, если есть подозрения на covid- инфекцию (см. выше).
Результаты анализа должны сообщить пациенту в разумный срок, ориентировочно в течении 2-3 суток.
6. Когда и как сдается анализ крови?
Необходимость проведения лабораторных исследований крови определяется врачом. В методичке Минздрава сказано, что при легком течении COVID-19 и лечении пациента на дому, как правило, не требуются ни анализ крови, ни лучевая диагностика (рентген, компьютерная томография, УЗИ). Если пациента госпитализируют — в основном, начиная со среднетяжелого состояния, то при госпитализации должны сделать общий анализ крови и биохимический анализ крови.
Если больного оставляют лечиться на дому, сажают на режим изоляции и врач считает необходимым лабораторное исследование крови (в частности, при сопутствующих хронических болезнях), то для забора анализа должна прибыть выездная бригада поликлиники.
Как определяется степень тяжести COVID-19
! Легкое течение
— температура < 38 °C, кашель, слабость, боли в горле;
— частота дыхания ≤ 22;
— сатурация ≥ 95%.
! Среднетяжелое течение
— температура > 38 °C
— частота дыхания > 22/мин
— одышка при физических нагрузках
— изменения при КТ/рентгенографии: объем поражения минимальный или средний (КТ 1-2)
— уровень С-реактивного белка в крови >10 мг/л
! Тяжелое течение
— частота дыхания > 30/мин
— сатурация ≤ 93%
— нестабильная гемодинамика: систолическое (верхнее) артериальное давление менее 90 мм рт.ст. или диастолическое (нижнее) давление менее 60 мм рт.ст.)
— объем поражения легких значительный или субтотальный (КТ 3-4)
— снижение уровня сознания, ажитация.
7. Как решается вопрос о проведении компьютерной томографии легких?
Необходимость такого обследования определяет врач. При этом должны учитываться возраст пациента, наличие сопутствующих хронических болезней, жалобы, объективное состояние и клиническая картина развития пневмонии (по итогам «прослушивания» легких, измерения сатурации, частоты дыхания и т.д.).
Методичка Минздрава рекомендует назначать КТ, если есть признаки среднетяжелой формы COVID-19 (см. выше «Справку «КП»). Порядок и сроки проведения КТ определяются возможностями региональной системы здравоохранения, говорится в документе.
8. При каких симптомах больного должны госпитализировать?
Согласно Рекомендациям Минздрава, если больному поставлен диагноз COVID-19 и он лечится дома, ему полагается госпитализация при сохранении температуры ≥ 38,5 °C в течение 3 дней.
Также должны госпитализировать пациентов в состоянии средней тяжести, у которых есть любые два из следующих показателей:
* сатурация < 95%;
* температура ≥ 38 °C;
* частота дыхания > 22;
* признаки пневмонии с распространенностью изменений в обоих легких более 25% (при наличии результатов КТ легких).
Кроме того, госпитализируются вне зависимости от тяжести ковида пациенты, относящиеся к группе риска, а именно:
* старше 65 лет;
* с сопутствующими заболеваниями и состояниями: артериальной гипертензией; хронической сердечной недостаточностью; онкологическими заболеваниями; гиперкоагуляцией; ДВС-синдромом; острым коронарным синдромом; сахарным диабетом; болезнью двигательного нейрона; циррозом печени; длительным приемом ГК и биологической терапии по поводу воспалительных заболеваний кишечника; ревматоидным артритом; пациенты, получающие гемодиализ или перитонеальный диализ; иммунодефицитными состояниями, в том числе с ВИЧ-инфекцией без антиретровирусной терапии; получающие химиотерапию);
* пациенты, проживающие в общежитии, многонаселенной квартире, с лицами старше 65 лет, с лицами, страдающими хроническими заболеваниями бронхолегочной, сердечно-сосудистой и эндокринной систем.
9. В каком порядке госпитализируют больных с коронавирусом и можно ли выбрать больницу?
Госпитализация происходит по направлению участкового врача или врача «скорой». Медик запрашивает по телефону наличие свободных мест в ближайших ковидных стационарах и принимает решение, куда направить больного. Права выбора у пациента в данном случае нет.
Человека с подозрением на коронавирус или подтвержденной covid-инфекцией должны везти в больницу на машине Скорой или специальным медицинским транспортом (если направление дает участковый).
10. Что делать, если нарушаются перечисленные правила?
Можно звонить на единую «горячую линию» по коронавирусу: 8-800-2000-112; на «горячие линии», работающие в каждом регионе.
В то же время, как показывает практика, один из наиболее действенных способов — обращение к своему страховому представителю по ОМС. Напомним, страховые компании, выдающие нам полисы ОМС, занимаются бесплатным консультированием и защитой прав пациентов. Сейчас работа страховых представителей «заточена» на помощь больным, столкнувшимся с проблемами при заражении коронавирусом, рассказали «КП» во Всероссийском союзе страховщиков. Звонить в свою страховую медицинскую организацию можно в любое время суток, телефон найдете на полисе или через поиск в Интернете по названию компании.
- Debjit B., Rishab B., Darsh G., Parshuram R., Sampath K. P. K. Gastroretentive drug delivery systems- a novel approaches of control drug delivery systems. Research Journal of Science and Technology;10(2): 145–156. DOI: 10.5958/2349-2988.2018.00022.0.
- Debjit B., Rishab B., Darsh G., Parshuram R., Sampath K. P. K. Gastroretentive drug delivery systems- a novel approaches of control drug delivery systems. Research Journal of Science and Technology;10(2): 145–156. DOI: 10.5958/2349-2988.2018.00022.0.
- https://aif.ru/health/coronavirus/strashno_bolno_i_dolgo_kak_ya_lechilas_ot_covid_v_krasnoy_zone.
- https://xn--80aesfpebagmfblc0a.xn--p1ai/news/20201018-1958.html.
- Renouard, «Histoire de la medicine» (П., 1948).
